Защитник Москвы, офицер Красной армии,
Третьяков Виталий Ильич (1911-1942г.)
погиб в 1942 году, защищая Москву.
во время Великой отечественной войны.
А его жену в мирное время в 1981 году уничтожили психотронным (излучающим) оружием, а дочери и внуку под видом «научных изысканий» устроили и до сих пор устраивают психотронный ад.
Из воспоминаний Третьяковой Т.В., дочери погибшего Третьякова В.И.
Началась война, и отец добровольцем пошел на фронт. Детское воспоминание о последней встрече с отцом до сих пор хранится в моей памяти. Отец шагал по первой Мещанской улице с отрядом солдат- новобранцев в качестве командира и на прощание помахал мне рукой. На первой Мещанской находился детский сад Главсевморпути, в который папа по утрам возил меня на двухэтажном троллейбусе..
Мой отец родился и жил в городе Красноярске. С 1933 года жил и работал в Москве, женившись на моей матери- москвичке. Старший брат отца, Георгий Ильич, инженер-электрик, руководил созданием и пуском в эксплуатацию первой троллейбусной линии в г. Красноярске, сестра Конкордия Ильинична, была женой секретаря Красноярского
крайкома партии Радзюкевича Петра Петровича. Эти сведения относятся к моему следующему воспоминанию из далекого детства.
В связи с началом функционирования троллейбусной линии в г. Красноярске Петр Петрович с дядей Юрой были вызваны в Кремль, и пришли навестить нашу семью, семью своего погибшего брата и родственника. Это посещение было неожиданным. Я в это время чистила для обеда картошку. Помню, как смутившись приходом нежданных гостей, я быстро смахнула картофельные очистки со стола и мгновенно замела их под шкуру белого медведя, разостланную на полу комнаты. Эта шкура. белого медведя, как и шкурка северного песца являлись памятью об отце, который был полярником и участвовал в экспедициях на острова «Новой Земли» и другие северные острова.
Сохранились документы, свидетельствующие о том, что в конце июня 1941 года отец должен был отправиться в качестве начальника экспедиции в бухту «Абросимово» и сохранилась зачетная книжка Третьякова Виталия Ильича, студента- заочника 3-го курса института Связи. Так что одновременно с нелегкой работой, мой отец стремился получить высшее образование. На фронте специальность связиста была крайне востребована.
В годы войны и в послевоенные годы о нашей семье, семье погибшего на фронте, заботились социальные работники Райсовета и сотрудники бывшей работы отца. Наша семья часто получала денежную помощь, поздравительные подарки, билеты на елку, бесплатные путевки в пионерские лагеря и т.п.
Но в конце 70 –х годов произошло обратное. Меня, мою мать и моего малолетнего сына, семью погибшего фронтовика, взяли на психотронную обработку. Начался изощренный физический, моральный и материальный террор. Квартиру и дачу превратили в «научные» лаборатории.
Под видом «научных исследований» нас истязали, калечили, насиловали, внедряли различные заболевания, отбирали энергию, уничтожали. В местах нашего пребывания сразу же включалась облучение, использовалась аппаратура видеонаблюдения и автоматического слежения. Нам не давали работать, дискредитировали. А если и удавалось устроиться на работу, то устраивали невыплату зарплаты. Управителям было нужно, чтобы мы сидели в своей квартире, и с нами работали их психотронные операторы, тусующиеся в явочных (верхней над нами и нижней) квартирах.
В наше отсутствие вездесущие пси-операторы беспрепятственно посещали нашу квартиру и дачу, устраивали там запланированные и не запланированные вандализм, варварство и воровство. С нами работала и работает многочисленная армия «научных исследователей», создавая нам психотронный ад.
Возникает вопрос - по какой же причине я и моя семья подвергается психотронному террору? Ответ прост: выгораживая начальство, меня
преднамеренно оговорили. Произошло следующее. Я в выходной день работала с диссертационными материалами и у лифта случайно встретила зам начальника отделения. Утром следующего дня сотрудница первого отдела сообщила мне, что в выходной день иностранные машины с антеннами принимали сигналы от испытуемой в нашем институте аппаратуры. Я ей сказала, что в выходной день работали несколько сотрудников и зам начальник нашего отделения. Оказалось, что наш разговор прослушивался. Разговор не содержал никакой новой информации, так как в институте существовала служба охраны, которая за всем и всеми следила.
Однако, после этого инцидента меня и мою семью взяли на психотронную обработку. Меня обвинили во всех грехах, оговорили и устроили психотронный ад. Я, защитив диссертацию, уволилась из института, перешла на другую работу, но психотронные операторы продолжали и продолжают со мной и сыном работать, уже 42-ой год.
Пси-обработка часто происходит на грани сумасшествия: психотронные операторы. разбили мне лучевым оружием столбики от дачной террасы, которые я, уже состарившаяся бабка, купила, с трудом на себе везла на дачу, красила и устанавливала. В качестве развлечения из дачной скамейки выкрутили шурупы, из теплицы – винты, изрезали верх и подошвы сапог, отбили лучом ручки от кружек и разбили чайник и т. п. Вседозволенность, бесконтрольность и безнаказанность привела к полной деградации психотронщиков, о чем свидетельствуют их действия. И эти особи не ощущают своего ничтожества и не прекращают работать со мной и сыном.
Мы, несмотря на террор, пытаемся сохранить и продолжить деловые традиции погибшего отца и его рода. Сын горнолыжный с медалью окончил школу, с красным дипломом институт, инструктор, кандидат в мастера спорта по альпинизму; я, истерзанная ныне старуха, кандидат технических наук, участвовала в зап уске космического корабля «Буран», являюсь мастером спорта по альпинизму, инструктором по альпинизму и горным лыжам; до пси-террора в течение ряда лет была чемпионкой г. Москвы по зимнему и летнему альпинистскому двоеборью, призером чемпионата СССР по скалолазанию.
Учитывая вышеизложенное, заявляю, что ни я, ни мой сын своим трудом и своими делами не заслужили использования нас в качестве «человеческого материала» для проведения античеловеческих экспериментов психотронными паразитами.
Бессмертная душа моего отца, Третьякова Виталия Ильича, отдавшего свою жизнь, защищая Москву, требует восстановить справедливость и защитить его потомков от психотронного террора и «научного» паразитизма.