Здравствуйте, уважаемая Алла Яковлевна.

Я, Готфрид Светлана Александровна, 1970 г.р., проживаю сейчас в г. Советск, Калининградской обл., ул. Искры, д.11, кв. 38, с мамой, Божнюк Людмилой Николаевной, 1944 г.р.

Приехала из Санкт-Петербурга помогать маме-инвалиду ухаживать за бабушкой.

Жили спокойно, мирно, в ладу с Богом и людьми, мы люди верующие, православные. Я решила наверстать упущенное – занялась живописью. С удивлением наблюдала, как наша страна превращается в сырьевой придаток, а наши граждане добровольно отдают себя в пожизненное цифровое рабство кучке олигархов и ростовщиков. Роликами на данную тему делилась в соцсетях.

Мама моя также не осталась в стороне. Собрала папку с полезными материалами по данной теме, а также с православными молитвами и отвезла сотрудникам в свой колледж, в котором обучала и воспитывала учащихся на протяжении 42 лет.

Перед ее уходом зазвонил домашний телефон. В трубке молчали. После ее ухода опять звонок. Я подняла трубку – молчание.

И началась череда странных, не поддающихся объяснению обычного человека, событий.

Я слегла с непонятной болезнью. Восемь дней ужасные головные боли с ежедневной рвотой, сильные боли поясничного и шейного отделов. Врачи скорой не помогли, диагнозы ставили разные. Ни один не подтвердился. На девятый день все прошло, как будто ничего и не было. Затем появились ожоги – волдыри на спине. Я решила пройти диспансеризацию. Сделала ЭКГ, которая очень заинтересовала медика, она сразу отнесла ее в кабинет кардиолога. На другой день, когда я пришла к нему на прием, ЭКГ бесследно пропала. Мне предложили сделать повторно, но я отказалась. Думаю, что тогда собирались данные для дальнейшего воздействия на мой организм.

В это же время мы с мамой отметили, что у нас стали сильно выпадать волосы.

А в начале сентября 2018 года началось ужасное. Я ложусь спать, закрываю глаза, и, как на темном экране начинают падать какие-то гайки-винтики, открываю глаза – всё пропадает; закрываю – несутся вскачь полоски-волны; открываю – ничего нет; закрываю – меня ослепляют яркие вспышки света, как от яркого фонаря и слышу приказывающий женский голос: «не спать!»

Я поняла, что какие-то злоумышленники с помощью технического оборудования пытают меня с какой-то целью. Мне сутками не давали спать, истощая физически и морально. Появились голоса, которые менялись каждые 4 часа. Одни констатировали все мои действия, включая гигиенические процедуры. Комментировали всё, что я вижу.

Однажды, когда я была совсем без сил (откачка энергии – это один из методов их воздействия), очередной оператор сказал: «сейчас я научу

тебя любить псиопов». В этот момент я почувствовала прилив жизненных сил.

Первые полгода ощущение ожога частей тела было постоянным – как будто на теле постоянно наклеен горчичник.

Периодически возникают схваткообразные боли разных органов; резкие уколы в глаз, отчего возникает слезотечение. Искусственно созданную аритмию не унять лекарствами. Значительно увеличилась щитовидная железа. У обеих появились постоянные боли при поднятии левой руки, резко упало зрение, что не характерно для нашего рода. С помощью своего бесовского излучателя посылают на наши головы жалящие электронные уколы. Мама получает сильные удары по больным коленям (у мамы инвалидность 2 группы вследствии деформирующего артроза коленных суставов). Испытывали на маме лазерное оружие: на внутренней стороне левого предплечья ниже локтя появилась кровоточащая рана в виде нанесенной сетки, которая долго не заживала. Делают вибрацию в любой части тела. В моем случае, во время критических дней транслируют вибрацию от пояса и ниже, вследствие чего я несколько раз по скорой попадала на операционный стол с кровотечением.

С мамой еще хуже. Вот уже год, как её держат на постоянной вибрации ног, из-за чего её ноги так раздули, что на них страшно смотреть – кожа ног покраснела, появляются мокнущие раны. Одновременно ее насилуют, облучая гениталии, вызывая боль и кровотечение.

Злоумышленники явно боятся огласки. Недавно мы вызывали маме врача, показали отечные ноги. Терапевт сделала вызов хирурга и, о чудо, годовая отечность ног исчезла за двое суток! Через 5 дней отечность опять сделали.

Преступники выводят из строя электроприборы и бытовую технику, остановили работу нового газового счетчика.

В течение всей прошлой зимы нам пускали едкий газ в туалет. (Мы живем на 1 этаже. На втором этаже проживает чета полковника-фармацевта в отставке.) Приходилось в мороз держать открытыми все форточки. Примечательно то, что когда мы начинали звонить знакомым или соседям с просьбой засвидетельствовать факт травли, в течение 3 минут запах исчезал.

Только неожиданные гости могли стать свидетелями травли: врач скорой, которую я вызвала маме – она по моей просьбе зашла в туалет и почувствовала едкий запах химии, спросила: «как же вы спать будете, тут же дышать невозможно!»

- и техники жилсервиса, решившие зайти пощупать батареи, почувствовали, как защипало в носу и в горле, на этот раз газ не имел запаха, а вызывал удушье. Они очень удивились: «Кому вы так насолили, что вас травят?»

Нам бы тоже хотелось это знать: за что нас, законопослушных граждан, «взяли в разработку», как выразился один псиоператор:

«вроде, нормальные люди, сожалею, но вы в разработке, а с этим уже ничего не поделаешь».

Впрочем, судья, которая однажды подвозила мою маму в церковь, узнав о том, что с нами происходит, и о том, что мама говорила в колледже о непринятии электронного мирового паспорта, ответила, что это вполне могло стать причиной террора.

В начале открытой фазы, после того, как стихли голоса очередной смены псиопов, я выглянула в окно и увидела выходящего из нашего подъезда соседа, живущего через стену с нашей квартирой, с подельником, у каждого в руках был чемоданчик, они делились впечатлениями, каждый сел в свою иномарку и уехал.

После этого я написала в соцсети, что, если нас убьют, виноват в нашей смерти сосед с подельником.

Тем же вечером мою маму действительно чуть не убили. Псиоп ругался, что я написала в соцсети и сказал, что теперь он должен убить мою маму, иначе убьют его.

После чего маме так сдавили грудную клетку, что лицо её посинело, и она стала задыхаться. Было 23 часа. Мне пришлось вызвать священника храма, прихожанами которого мы являемся. Я рассказала ему всё, что с нами происходит. Ответ его меня удивил. Он сказал, что в городе существует группировка по отъёму квартир. А уж какими методами они действуют, ему неизвестно.

И такая версия возможна. От бабушки мне досталась квартира. И незадолго до открытой фазы я писала объявление о продаже квартиры и комнаты, которая находится в Санкт-Петербурге.

Но, судя по воздействию, которое на нас оказывают, дело тут не только в отъеме недвижимости. Без нашего согласия над нами проводят медицинские эксперименты – меняют внешность, форму лица, фигуру; работают с подсознанием, манипулируя им, читают мысли, стирают память, внедряют чуждые нам мысли, делают радиосон. И это происходит изо дня в день. Превратили нашу квартиру в камеру пыток.

Такое беззаконие не может твориться без участия медицинских специалистов, спецслужб, полиции и криминалитета.

Характерно, что в квартирах нашего подъезда в течение двух лет неожиданно умерло несколько человек.

За несколько месяцев до нашей открытой фазы был найден убитым в своей квартире 72 летний дядя моей мамы, ветеран труда, он проживал в соседнем городе, жил один. Заключение экспертизы: «Причина смерти – прочерк». После обращения в прокуратуру причину смерти изменили: «остановка сердца».

Вот такая вкратце наша история, дорогая Алла Яковлевна.

С низким поклоном к Вам, Людмила и Светлана.

Да поможет нам всем Господь!